Дело о трехстах сайентологах и душевном здоровье

Gaiman v National Association for Mental Health [1971] Ch. 317.

Национальная ассоциация душевного здоровья — некоммерческая организация, преследующая цель поддержания душевного здоровья нации. Она существовала в виде компании с ответственностью, ограниченной гарантией. Согласно ее уставу, совет ассоциации мог исключить из ассоциации любого участника, но за участником сохранялось право апеллировать к общему собранию участников.

Ассоциация находилась в крайне враждебных отношениях с Церковью сайентологии Калифорнии и ее британским отделением. У сайентологов были довольно своеобразные взгляды на британскую психиатрию, и они резко критиковали ее методы. В свою очередь, в своем журнале Ассоциация резко критиковала сайентологов. Они в ответ предъявили ей иск о диффамации (libel). В исковых документах, в частности, говорилось:

Becoming a party to a conspiracy to bring about a reign of terror in the land by discrediting any peaceful, rational and law abiding approach to the state's problems with the sick and insane, the defendant seeking to discredit the right of others to approach the problem and so discover an unsavoury condition of wilful injury and murder for profit, advocated and conducted by the defendant for its own gain, thus damaging others like the plaintiff who urge a humane approach to the problem but which would deny the defendant revenue from brutal treatments and extortion.

В ассоциацию входило около 2000 человек. В общих собраниях участвовало 200-250 человек. Неожиданно в течение двух месяцев перед очередным собранием к Ассоциации присоединились еще около трехсот участников. За пять дней до собрания в качестве кандидата на должность руководителя Ассоциации был выдвинут глава британских сайентологов Нил Гейман (истец). Руководство Ассоциации с ужасом осознало, что приток новых членов был им обеспечен Церковью сайентологии, и что эти участники вполне способны обеспечить избрание своих людей на ключевые посты в Ассоциации.

Экстренно собравшись, совет принял решение об исключении 302 участников, заподозренных в принадлежности к сайентологам. В ответ сайентологи обратились в суд, который запретил проводить собрание до разрешения спора.

Сайентологи утверждали, что положение об исключении участников ничтожно, поскольку оно противоречит корпоративному законодательству, а также принципам «естественной справедливости» (natural justice), которая подразумевает как минимум право ответить на обвинения. Кроме того, даже если оно действительно, то следует толковать его в том смысле, что исключение вступает в силу только после того, как апелляция исключаемого участника отвергнута общим собранием.

Судья отверг все эти тезисы истцов. Он пришел к выводу, что совет добросовестно действовал в интересах Ассоциации, что и было главной обязанностью совета.

Текст спорной статьи устава судья истолковал в том смысле, что участник перестает быть таковым немедленно после соответствующего решения совета.

Судья указал, что положения корпоративного закона, на которые ссылаются истцы, доказывая ничтожность положения устава, — это статьи модельного устава, имеющие диспозитивный характер.

Что касается «естественной справедливости», этот принцип действительно применяется в английском праве (он близок к американскому понятию due process), но он не является всеохватным. Он не может сделать недействительным положение о компетенции совета, хотя в принципе может требовать его применения справедливым образом. В данном случае совет, по-видимому, пожертвовал естественной справедливостью по отношению к заподозренным в принадлежности к сайентологии участникам (лишив их возможности быть выслушанными) ради интересов компании, перед которой они имеют фидуциарные обязанности. Ведь в случае смены руководства Ассоциация, несомненно, в значительной степени потеряла бы свою репутацию, общественную поддержку, а также источники финансирования.

The basic reason for the [council] decision is stated to be "the threat that Scientology posed to the association and all that it stood for", and various other factors are set out, including the loss of moral and active support for the association, loss of revenue, and the association's responsibility to those in its charge. The evidence before me provides ample grounds for saying that at the very lowest this is a possible view to hold. ...

Let me add this. I am not in the least concerned with the question whether, for instance, it is the views held by psychiatrists or those held by Scientologists which are right. That is in no way before me for decision. Nor am I concerned with the right of those who believe in Scientology to consort together and to propagate their views by any lawful means. I am concerned with an entirely different and much narrower question, namely, the right of the council of the association to use article 7 (B) to exclude from the association those who are known or reasonably suspected of being Scientologists. It is beyond question that Scientologists have for long been attacking the association in a variety of ways. The attacks have been virulent, and like the sentiments, the language, I think, speaks for itself. I need say no more about it than that much of it cannot be described as moderate and reasoned argument designed to convert those who hold what are conceived to be erroneous views.

Обсудив все за и против, судья счел, что принципы естественной справедливости (требующие выслушать исключаемых участников) неприменимы к данному делу, поскольку их применение исключается фидуциарными обязанностями членов совета и формулировками устава. Судья особо подчеркнул, что речь не шла о лишении участников сколько-нибудь существенных имущественных интересов.